Штурм Зееловких высот.

Как известно, Жуков приказал штурмовать Зееловские высоты с включенными прожекторами ПВО. Т.е. в теории 143 прожекторные станции должны были слепить обороняющихся.

На практике, пыль от танков и взрывов лишила наших бойцов возможности не только видеть цели, но и превратила их в прекрасно различимые, подсвеченные прожекторами, мишени.

Псевдоисторики, которые заколачивают бабло паразитируя на ВОВ под торговой маркой "Анатолий Исаев",  пишут, что советские потери составили около 6 тысяч человек погибшими или пропавшими без вести, а также до 25 тысяч солдат и офицеров ранеными.

Наши участники той битвы и честные историки склонны считать цифру около 200 тысяч более достоверной.

Это только один пример деяний "маршала победы" Жукова.

Рассмотрим подробнее, что происходило на Зееловских высотах, и как вспоминал об этом Жуков в своих мемуарах.

Зееловские высоты, как и следует из названия, представляют собой возвышенность, протянувшуюся на двадцать километров вдоль западного берега реки Одер. Их высота от 40 до 50 метров над долиной Одера, крутизна склонов около 30–40 градусов. Там был создан главный узел гитлеровской обороны на пути к Берлину. Сплошные траншеи, дзоты, пулеметные гнёзда, противотанковые и противопехотные заграждения. По всей длине позиции перед высотами был вырыт противотанковый ров или канал глубиной до трех метров и шириной до трех с половиной метров, хотя танки итак не могли подняться наверх при такой крутизне склонов.

Силы сторон.

Защищала Зееловские высоты  9-я немецкая армия:

5-й горный армейский корпус СС, 11-й армейский корпус СС,

101-й армейский корпус, 56-й танковый корпус.

Всего 587 танков, 2625 стволов артиллерии, включая 695 зенитных орудий, до 1700 самолётов. В состав корпусов входили добровольцы СС и опытные именные пехотные дивизии.

Жуков командовал 1-й Белорусским фронтом. Всего он располагал 908,5 тыс. человек личного состава, 3059 танками и самоходными артиллерийскими установками, 18 934 стволами артиллерии и миномётов, 3153 самолётами.

Наступательная операция продолжалась с 16 по 19 апреля 1945 года. Тут надо заметить, что по плану операции, утвержденному Ставкой, Зееловские высоты предполагалось взять ударами общевойсковых армий 1 Белорусского фронта, а 1 гвардейскую танковую армию М.Е. Катукова и 2 гвардейскую армию С.И. Богданова, направить в обход с севера и северо-востока. Но Жуков погнал танковые армии в лобовую атаку, чтобы опередить Конева.

Для начала в 5 часов утра, как полагается, провели артподготовку. Эффект от которой был равен практически нулю, т.к. немцы отошли на вторую и третью линии обороны, а когда артиллерийская подготовка закончилась, вернулись на исходные позиции - первую линию и стали вести прицельный огонь по хорошо освещаемым прожекторами ПВО танкам и пехоте. Этот тактический приём применяли ещё в Первую мировую войну. Всё учитывали его при наступлении. Всё, только не Жуков. Он приказал выпустить по пустому месту  1 197 000 снарядов. На 100 тыс. снарядов больше, чем было запланировано. Для их изготовления использовали 98 тыс. тонн металла, а для перевозки  2450 вагонов.

Вот справка из "Военного музея и архива в Кюстрине у Зееловских высот": "Всё прибывавшие (шедшие в наступление на Берлин) советские танки, которые не могли одолеть уклон горы 33 градуса, попадали в огненный тупик, не имея возможности развернуться и уйти с уже забитой другими танками, полоски заболоченной приодерской земли между зееловской скалой и мостиком. Жуков не провел ни рекогносцировки местности, ни артиллерийской подготовки... русские снаряды не долетали до трех поясов фашистской обороны".

А вот воспоминания командарма 8 гвардейской армии В. Чуйкова, чья армия непосредственно штурмовала Зееловские высоты: “Реальной помощи войска от применения прожекторов не получили.., после артиллерийской подготовки поля боя застилала стена дыма, невозможно было понять светят прожектора или нет. На самом деле такая подсветка не помогла, а наоборот — осложнила наступление. Свет прожекторов, отражаясь от ночного тумана и дыма, слепил наступавших солдат, более того, на фоне такого освещения силуэты наступавших стали более заметны противнику”.
И маршала бронетанковых войск П.А. Ротмистров, который спалил 18 и 29 танковые корпуса под Прохоровкой: “Cвет прожекторов, отражаясь от поднятых столбов дыма, создавал впереди танков сплошную световую завесу и мешал ориентации танковых колонн при их движении.”

Но Жуков, не смотря на это, дал в июне 1945 года пресс-конференцию в освобождённом Берлине, выделил именно прожекторную атаку как нечто выдающееся, как тактическое открытие. На самом деле это был известный  приём. 30 августа 1941 года его применили войска  52-го корпуса генерала фон Бризена при захвате плацдарма на Днепре. В феврале 1944 года прожектора применил для атаки командующий Ленинградским фронтом генерал армии Говоров Л.А. В декабре 1944 года при прорыве в Арденнах командующий 5-й танковой армией вермахта генерал фон Мантойфель использовал прожектора.

А разведка? "Разведчиков он гнал матом, называя их паникерами..." (Антонов В.С. Путь к Берлину. — М.: Наука, 1975. — 378 с.)

Вот как в своих мемуарах Жуков упомянул о Зееловской операции: "Думаю, что если не публично, то в размышлениях наедине с самим собой ответственность за недостаточную готовность к взятию Зееловских высот в армейском масштабе возьмут на себя и соответствующие командующие армиями и командующий артиллерией фронта В.И. Казаков, которому следовало бы при планировании артиллерийского наступления предусмотреть трудности уничтожения обороны противника в этом районе. Сейчас, спустя много времени, размышляя о плане Берлинской операции, я пришел к выводу, что разгром берлинской группировки противника и взятие самого Берлина были сделаны правильно, но можно было бы эту операцию осуществить и несколько иначе". Т.е. стрелочником Жуков назначил своего подчинённого Казакова.

Только благодаря искусству Катукова удалось избежать ещё больших потерь. По плану операции 1 гвардейская танковая армия должна была вступить в бой после прорыва обороны немцев пехотинцами 8-й гвардейской армии Чуйкова В.И. Но из-за бездарной организации Жуковым наступления ей пришлось  атаковать раньше. Жуков пишет: “К 13.00 (16 апреля) я отчетливо понял, что оборона противника здесь в основном уцелела, и в том боевом построении, в котором мы начали атаку и ведем наступление, нам Зееловских высот не взять…мы решили, посоветовавшись с командармами, ввести в дело две танковые армии. … ”.

К сожалению, танки 1 гвардейской танковой армии и 11 отдельного танкового корпуса пошли на абсолютно неподавленную немецкую оборону. Им пришлось ползти вверх на высоты, идти по коммуникациям нашей пехоты, создав кровавый хаос в оперативных построениях атакующих армий. Сохранились документально зафиксированные свидетельства раненых о том, что танки давили свою же пехоту. Под огнем противника подразделения перемешались, создалась полная неразбериха в управлении ими. К тому же наша авиации, ввиду очень плотного соприкосновения наших и немецких войск, порой “работала” по своим.

В.И. Чуйков - командующий 8 гв. армией вспоминал : “Я считаю, что введение в бой в первый день танковых армий не совсем удачно (как он очень мягко выразился), тем более, что пехота и наши танки НПП (танки непосредственной поддержки пехоты, имеющиеся войсковых соединениях) не выдохлись в своем наступлении так, чтобы поддерживать их танками. Ударная сила у нас была достаточная.”
Полковник, военный историк, сам участник ВОВ Сафир В.М. приводит в своей статье “Новые мифы о Великой Отечественной” (журнал ВИА №9-10 2007 г.)  мнение Института военной истории МО: “Командующий фронтом торопил танкистов, когда бросал их в первых эшелонах на абсолютно не подавленную глубоко эшелонированную оборону немцев. Сотни танков уже горели на передовой… танкисты внутренне сопротивлялись, командиры же корпусов долго не могли понять, почему маршал сделал основную ставку на бронетехнику, тогда как планом, утвержденным в Москве, этого не предусматривалось”

И сам командующий 1-й гвардейской танковой армии М.Е. Катуков пишет: «… Когда мы вышли к Зееловским высотам, развернулись и устремились вперед, все наши попытки успеха не имели. Все, кто высунулся вперед, моментально горел, потому, что на высотах стоял целый артиллерийский корпус противника (а это мощные пушки Pak-38 (50 мм), Pak-40 (75 мм), 88 мм: Pak-43 (полевые) и Flak-37 (зенитные) и др..), а оборона на Зееловских высотах сломлена не была… Ведь у меня погибло 8 тыс. танкистов, 4 командира бригады, 22 комбата, несколько командиров полков, две сотни танков…”

Перед началом наступления в 1 гвардейской танковой армии было около 854 танка и САУ. Вот результат "гениальных" действий Жукова.

А вот стенограмма переговоров Г.К. Жукова с командующим 50-й армией И.В. Болдиным в 1941 году: “Не пойму я Вас, почему Вам понадобилось вести танки на артиллерийский огонь? Азбучная истина обязывает: прежде чем бросить танки, нужно подавить систему огня, а тогда только бросать танки. А у вас делается наоборот. Бросание танков без подавления системы огня противника я считаю Авантюрой ! Виновников гибели танков, танкистов, безусловно, надо судить!”. Так Жуков и дал оценку своим действиям на Зееловских высотах!

Герд-Ульрих Херманн директор мемориального центра «Битва на Зееловских высотах» в 2005 году на памятных мероприятиях в год 60-летия сражения привел следующие цифры потерь: “При штурме Зееловских высот, который длился с 16 по 19 апреля 1945 года, погибли 33 тысячи советских и 5 тысяч солдат Войска Польского, 12 тысяч военнослужащих вермахта”. Безвозвратные наши потери только 1 Белорусского фронта на Зееловских высотах за 4 дня боев, составляют половину от всех безвозвратных потерь всех фронтов в Берлинской операции!